АЛЕКСАНДР МАССАРСКИЙ: В «БЕЛОМ СОЛНЦЕ ПУСТЫНИ» Я СЫГРАЛ СЕМЕРЫХ БАСМАЧЕЙ И ДУБЛИРОВАЛ ЛУСПЕКАЕВА

Наш внештатный корреспондент из Санкт-Петербурга, теле- и радиоведущая, автор проекта «РАЗГОВОРЫ ЗА ЧАШЕЧКОЙ ЧАЯ» Наталья Дроздова побеседовала с актёром и каскадёром Александром МАССАРСКИМ.

Сегодня ко мне заглянул замечательный человек. Возможно, не каждый из вас знает его в лицо, но все его видели много-много раз в разных фильмах, которые вошли в «золотой фонд» отечественной кинематографии: «Приключения принца Флоризеля», «Белое солнце пустыни», «Свадьба в Малиновке», «Человек-амфибия», «Интервенция», «Мёртвый сезон», «Стрелы Робин Гуда», «Тревожное воскресенье», «Трое в лодке, не считая собаки», «Легенда о Тиле», «Звезда пленительного счастья»... Список можно продолжать долго. Итак, мой сегодняшний гость – каскадёр Александр Самойлович Массарский.

– Здравствуйте, Александр Самойлович!

– Здравствуйте, Наташа!

– Мне хотелось бы, чтобы сегодня вы представили нам свои размышления на различные темы. Но о предметах нашего разговора пока не знаем ни я, ни вы. 

– Интрига?

– Именно. Все люди говорят одними словами, но каждый вкладывает в них свой смысл. Сейчас мы сыграем в игру «Азбука жизни». Я придумала её для того, чтобы мои гости могли наугад выбрать любую из разложенных на столе карточек, где на каждой из них написаны слова на одну букву. Из списка слов вы выбираете то, которое и станет предметом нашего разговора. Согласны начать игру?

– Конечно. Так, беру карточку, а там... «лирика», «ловкость», «любезность», «ляп». Поговорим о лирике. Это, прежде всего, литература и, конечно, один из её жанров – поэзия. Она нас настраивает на лирический лад и напоминает о тех лирических переживаниях, которые были с нами в жизни. О поэзии замечательно сказал Владимир Маяковский: Поэзия – та же добыча радия. / В грамм добыча, в годы труды. / Изводишь единого слова ради / Тысячи тонн словесной руды.

– Да, лучше не скажешь.

– И не могу не процитировать Маяковского, написавшего такие строки:

Я раньше думал – книги делаются так: / пришёл поэт, / легко разжал уста, / и сразу запел / вдохновенный простак – / пожалуйста! / А оказывается – / прежде чем начнёт петься, / долго ходят, размозолев от брожения, / и тихо барахтается в тине сердца / глупая вобла воображения.

– Замечательно!

– Конечно, нам близки и Пушкин, и Есенин. Я почему-то вспоминаю Огарёва, когда проезжаю мимо Медного всадника: Чернея сквозь ночной туман, / С подъятой гордо головою, / Надменно выпрямив свой стан, / Куда-то кажет вдаль рукою / С коня могучий великан; / А конь, притянутый уздою, / Поднялся вверх с передних ног, / Чтоб всадник дальше видеть мог.

– Спасибо! Вы замечательно прочитали.

– Вот вкратце всё, что я хотел сказать о лирике.

– Александр Самойлович, вы не выпускаете из рук карточку. Хотите выбрать из этого списка ещё какое-либо слово?

– Да. Я смотрю на слово «ловкость».

– Это слово имеет прямое отношение к вашей профессии.

– И я об этом подумал (смеётся). Много лет назад я организовал на Ленфильме отряд каскадёров. В него вошли спортсмены разных «спортивных профессий», и в процессе работы в том или ином фильме все они учились чему-то новому друг у друга. В те годы подобных отрядов не было ни на одной киностудии, и наша группа ездила по разным студиям страны. Только спустя какое-то время на этих студиях стали образовываться аналогичные группы. Ну, а что касается моей работы в созданном коллективе, то мне приходилось быть и режиссёром, и постановщиком трюков, потому что в сценарии фильма о сценах с трюками было сказано два-три слова: кто на кого напал и кто кого победил. Кроме того, так как я был инженером, то стал придумывать различную аппаратуру, например, для подводных съёмок. В результате освоил профессию оператора.

– А кроме вас с такой аппаратурой мог справиться кто-либо другой?

– Нет. Мои изобретения носили эксклюзивный характер, и... возможно, это прозвучит нескромно, но справиться с ними в то время мог только я.

– Я беру следующую карточку, но выбирать слово будете вы. Итак, буква «Ч»: «чай», «чопорность», «чувствительность», «чужбина» и «чудо». Выбирайте.

– Пусть будет «чужбина».

– Прекрасно! Ведь это слово из всеми любимой песни, прозвучавшей в кинофильме «Белое солнце пустыни», к которому вы имеете прямое отношение.

– Да, в этом фильме я поставил много трюковых сцен и сам снимался.         

– В качестве дублёра?

– Не только. Я там сыграл семерых басмачей. Для каждой из этих ролей на мне меняли одежду, давали разное оружие, меняли лошадей и так далее. А дублировал я Павла Луспекаева. У этого замечательного актёра были ампутированы обе ступни. Но удивительно то, что когда его снимали крупным планом, артист смог повторить то, что делал я.

– Невероятно.

– Да, действительно, невероятно. А что касается чужбины... Я родился в Белоруссии, и  через две недели после начала войны немцы пришли в наш город. Нам пришлось превратиться в беженцев и пройти пешком четыреста километров, прежде чем мы добрались до наших. Когда мы из Белоруссии попали РСФСР, то почувствовали себя, как на чужбине. Люди плохо относились к нам – беженцам. Возможно, мы встречали просто «не тех» людей, но факт остаётся фактом. В дальнейшем мы оказались в эвакуации на Урале, и там тоже была чужбина, хотя и Белоруссия, и РСФСР были территориями одной страны.

– Но, в конечном итоге, чужбина стала для вас родиной?

– Безусловно.

– Предлагаю вам следующую карточку.

– Здесь буква «Р»: «раб», «развод», «равнодушие», «рассвет», «роскошь». Давайте поговорим о равнодушии. Когда человек проходит мимо ребёнка или женщины, которых обижают, то это и равнодушие, и трусость, боязнь вступиться за кого-то. Но и не оказать помощь человеку, когда тебе ничего не грозит – это тоже равнодушие. И вот с таким равнодушием, к сожалению, мы встречаемся сегодня повсюду.

– Не секрет, что всё заложенное в нас, – из детства. Когда человек взрослеет, он может захотеть работать над собой и как-то себя развивать, а может жить по инерции тем, что получил в детстве.

– Всё верно. Ведь если в своё время он не получил того, что должен получать ребёнок – родители были заняты тем, что зарабатывали на пропитание или просто не было желания заниматься воспитанием сына или дочери, – то такому человеку очень трудно потом избавиться от равнодушия. Самое приятное – это что-то дарить людям, делать какие-то добрые дела.

– Что бы вы пожелали нашим читателям?

– Конечно, дарить добро.

От редакции. Когда верстался номер, из Санкт-Петербурга пришла печальная новость: Александр Самойлович Массарский скончался на 93-м году жизни. Коллектив делового журнала «ТОЧКА ОПОРЫ» выражает глубокие соболезнования родным, близким и друзьям ушедшего от нас непревзойдённого Мастера.